***

Нет, никто не ответит, строчи – не строчи,
Клацай, ли тыкай, а сердце чужое молчит
Мысли не ходят веселою стайкой девиц,
Нынче веселие дев словно танец мокриц.
Мысли ползут одинокие, еле дыша,
В приступе гордости корчится чья-то душа.
Но никто не ответит – ни строчки, ни буквы, ни зги.
Темное небо, шершавое небо весны.
Не надевай снова этих надменных гримас,
Знаю, как много в шкафу ты хранишь про запас.
Не уходи насовсем, нам доверено вместе молчать,
Как я смогу исполнять, если вслух не позвать.
И зачем приходить темной бессонной порой
И лишь в качестве мысли, пожалуй на свет мой герой,
Я забыла твой голос и слов ежедневный набор,
Я придумала сказку, но так получилось, ты – вор.
И с похищенным скарбом залег ты на дно.
Знает донная тина как там хорошо и тепло.
И никто не ответит. Гадай – не гадай.
У любой бесконечности где-то находится край.

***

Но ты мой дом живой –
Я в зной ищу укрытия в твоей ладони,
И в холод согреваюсь в крепости объятий.
Ты дом моей души, она с испуга любит
спрятаться тебе за спину,
там отдышаться и потом явиться миру.
И страсть моя, вдруг онемев в смущеньи,
В тебя уткнувшись, паузу берет, чтоб отдышаться.

Нашедшему свой дом ключа не надо.
Но вот случайно в страхе ошибиться
Я позабыла адрес…

Бродила я по улицам пустынным,
Ошибки прошлого тянули в стороны
И зазывали праведные представленья
На чашку отвратительного чая.
О том, что должно и не должно в этом мире,
Где правильно селиться, чем платить за проживанье,
Твердили мне они наперебой.
Мне было холодно, но нет. Не одиноко.

Страхи, липкие как приставучие коты,
И мрачные ободранные стены
и улицы, забитые туманной крошкой
сомнений старых и уже истлевших,
но все еще имевших виды на возрожденье,
Меня не так пугали, как свет идущий изнутри.
Я им дала права – они забрали власть.